Неточные совпадения
Она вверилась мне снова с прежней беспечностью, — я ее не обману: она
единственная женщина в
мире, которую я не в силах был бы обмануть.
— Ничего, бабушка. Я даже забывал, есть ли оно, нет ли. А если припоминал, так вот эти самые комнаты, потому что в них живет
единственная женщина в
мире, которая любит меня и которую я люблю… Зато только ее одну и больше никого… Да вот теперь полюблю сестер, — весело оборотился он, взяв руку Марфеньки и целуя ее, — все полюблю здесь — до последнего котенка!
Это
единственный уцелевший клочок древнего
мира, как изображают его Библия и Гомер.
Россия — самая националистическая страна в
мире, страна невиданных эксцессов национализма, угнетения подвластных национальностей русификацией, страна национального бахвальства, страна, в которой все национализировано вплоть до вселенской церкви Христовой, страна, почитающая себя
единственной призванной и отвергающая всю Европу, как гниль и исчадие дьявола, обреченное на гибель.
Самодовольная западная гуманистическая культура склонна признавать свой тип культуры универсальным и
единственным, не признает существования разных типов культур, не ищет восполнения другими
мирами.
Россия есть некий организм в
мире, имеющий свое специфическое призвание, свой
единственный лик.
Русское национальное самомнение всегда выражается в том, что Россия почитает себя не только самой христианской, но и
единственной христианской страной в
мире.
Петр Александрович Миусов, человек насчет денег и буржуазной честности весьма щекотливый, раз, впоследствии, приглядевшись к Алексею, произнес о нем следующий афоризм: «Вот, может быть,
единственный человек в
мире, которого оставьте вы вдруг одного и без денег на площади незнакомого в миллион жителей города, и он ни за что не погибнет и не умрет с голоду и холоду, потому что его мигом накормят, мигом пристроят, а если не пристроят, то он сам мигом пристроится, и это не будет стоить ему никаких усилий и никакого унижения, а пристроившему никакой тягости, а, может быть, напротив, почтут за удовольствие».
— Подождите, милая Катерина Осиповна, я не сказала главного, не сказала окончательного, что решила в эту ночь. Я чувствую, что, может быть, решение мое ужасно — для меня, но предчувствую, что я уже не переменю его ни за что, ни за что, во всю жизнь мою, так и будет. Мой милый, мой добрый, мой всегдашний и великодушный советник и глубокий сердцеведец и
единственный друг мой, какого я только имею в
мире, Иван Федорович, одобряет меня во всем и хвалит мое решение… Он его знает.
Зато в свою очередь молоденький Николай Парфенович оказался
единственным тоже человеком в целом
мире, которого искренно полюбил наш «обиженный» прокурор.
Замечательно, что Грушенька была со своим стариком за все время их знакомства вполне и даже как бы сердечно откровенна, и это, кажется, с
единственным человеком в
мире.
Такова общая атмосфера европейской жизни. Она тяжелее и невыносимее там, где современное западное состояние наибольше развито, там, где оно вернее своим началам, где оно богаче, образованнее, то есть промышленнее. И вот отчего где-нибудь в Италии или Испании не так невыносимо удушливо жить, как в Англии и во Франции… И вот отчего горная, бедная сельская Швейцария —
единственный клочок Европы, в который можно удалиться с
миром.
Я могу сказать, что у меня был опыт изначальной свободы, и, в связи с ней, и творческой новизны, и зла, был острый опыт о личности и ее конфликте с
миром общего,
миром объективации, опыт выхода из власти общего, был опыт человечности и сострадания, был опыт о человеке, который есть
единственный предмет философии.
С «Войной и
миром» связано для меня чувство родины, может быть,
единственное чувство родины.
Единственным серьезным аргументом атеизма является трудность примирить существование всемогущего и всеблагого Бога со злом и страданиями
мира.
Мир же субъективный и персоналистический есть
единственный подлинно реальный.
Макс Штирнер был прав, когда говорил, что весь
мир есть «собственность» «
единственного», то есть меня.
Вместе с тем эта культура представлялась им универсальной и
единственной, весь же остальной
мир варварским.
Только однажды в истории
мира была дана возможность увидеть Бога в человеческом образе, и то было чудом истории,
единственным по своему значению, чудесным фактом искупления и спасения.
Индийская идея метемпсихоза чужда и противна христианскому сознанию, так как противоречит религиозному смыслу земной истории человечества, в которой совершается искупление и спасение
мира, являлся Бог в конкретном образе человека, в которой Христос был
единственной, неповторимой точкой сближения и соединения Бога и человечества.
Но это замечательная,
единственная в своем роде книга. Des Esseintes, герой «A rebours», его психология и странная жизнь есть
единственный во всей новой литературе опыт изобразить мученика декадентства, настоящего героя упадочности. Des Esseintes — пустынножитель декадентства, ушедший от
мира, которого не может принять, с которым не хочет идти ни на какие компромиссы.
Христос есть
единственная, неповторимая точка соединения божеского и человеческого; только однажды в истории
мира можно было увидеть Бога во плоти, притронуться к Нему, прикоснуться к Его телу, ощутить Его близость.
Я не люблю писать к вам наскоро, как-нибудь, чтобы только сказать, что я к вам писала, — нет, я люблю поговорить с вами на просторе, рассказать подробно случающееся со мной, потолковать о чем-нибудь заветном для меня, в полной уверенности, что все это найдет отголосок в вашем добром сердце; писавши к вам и прочим друзьям моим, я знаю, что я еще не совсем одна в
мире, знаю, что мне будут сочувствовать, а это теперь
единственная моя отрада в моей трудной жизни…
Помада часто с ним споривал и возмущался против его «грубых положений», но очень хорошо знал, что после его матери Розанов
единственное лицо в
мире, которое его любит, и сам любил его без меры.
Теперь мое
единственное желание быть в Петербурге, около вас, потому что вы для меня все в
мире,
единственная моя родная и
единственный мой друг, — для меня все в вас!..
Единственная вещь, которую можно было бы поставить им в заслугу, если бы она зависела от их воли, было то, что все они догадывались скоро «раскланиваться с здешним
миром», как говорят китайцы о смерти.
Четырехугольник, и в нем веснушчатое лицо и висок с географической картой голубых жилок — скрылись за углом, навеки. Мы идем — одно миллионноголовое тело, и в каждом из нас — та смиренная радость, какою, вероятно, живут молекулы, атомы, фагоциты. В древнем
мире — это понимали христиане,
единственные наши (хотя и очень несовершенные) предшественники: смирение — добродетель, а гордыня — порок, и что «МЫ» — от Бога, а «Я» — от диавола.
Корреспонденция эта была
единственным звеном, связывающим ее с живым
миром; она одна напоминала сироте, что у нее есть где-то свое гнездо, и в нем своя церковь, в которой старая тетка молится о ней, Лидочке, и с нетерпением ждет часа, когда она появится в свете и — кто знает — быть может, составит блестящую партию…
Вы, мой маленький друг, и вы, капитан,
единственные в
мире люди, которые, я желал бы, чтоб хоть сколько-нибудь меня любили и понимали…
Одна плаксивая Любочка, с ее гусиными ногами и нехитрыми разговорами, полюбила мачеху и весьма наивно и иногда неловко старалась сблизить ее со всем нашим семейством; зато и
единственное лицо во всем
мире, к которому, кроме ее страстной любви к папа, Авдотья Васильевна имела хоть каплю привязанности, была Любочка.
Безграмотный редактор приучил читать свою безграмотную газету, приохотил к чтению охотнорядца, извозчика. Он —
единственная бытовая фигура в газетном
мире, выходец из народа, на котором теперь, издали, невольно останавливается глаз на фоне газет того времени.
— Знаете ли вы, — начал он почти грозно, принагнувшись вперед на стуле, сверкая взглядом и подняв перст правой руки вверх пред собою (очевидно, не примечая этого сам), — знаете ли вы, кто теперь на всей земле
единственный народ-«богоносец», грядущий обновить и спасти
мир именем нового бога и кому единому даны ключи жизни и нового слова… Знаете ли вы, кто этот народ и как ему имя?
Нам вот предлагают, чрез разные подкидные листки иностранной фактуры, сомкнуться и завести кучки с
единственною целию всеобщего разрушения, под тем предлогом, что как
мир ни лечи, всё не вылечишь, а срезав радикально сто миллионов голов и тем облегчив себя, можно вернее перескочить через канавку.
Вообще этот человек был для нас большим ресурсом. Он был не только
единственным звеном, связывавшим нас с
миром живых, но к порукой, что мы можем без страха глядеть в глаза будущему, до тех пор, покуда наша жизнь будет протекать у него на глазах.
«Ищите царствия божия и правды его, а остальное приложится вам».
Единственный смысл жизни человека состоит в служении
миру содействием установлению царства божия. Служение же это может совершиться только через признание истины и исповедание ее каждым отдельным человеком.
И мало того, что свобода эта дает благо людям, она же есть и
единственное средство совершения того дела, которое делается жизнью
мира.
Мы должны из
мира карет мордоре-фонсе перейти в
мир, где заботятся о завтрашнем обеде, из Москвы переехать в дальний губернский город, да и в нем не останавливаться на
единственной мощеной улице, по которой иногда можно ездить и на которой живет аристократия, а удалиться в один из немощеных переулков, по которым почти никогда нельзя ни ходить, ни ездить, и там отыскать почерневший, перекосившийся домик о трех окнах — домик уездного лекаря Круциферского, скромно стоящий между почерневшими и перекосившимися своими товарищами.
— Для него жизнь — борьба за расширение знаний, борьба за подчинение таинственных энергий природы человеческой воле, все люди должны быть равносильно вооружены для этой борьбы, в конце которой нас ожидает свобода и торжество разума — самой могучей из всех сил и
единственной силы
мира, сознательно действующей. А для нее жизнь была мучительным приношением человека в жертву неведомому, подчинением разума той воле, законы и цели которой знает только священник.
Виновен я; гордыней обуянный,
Обманывал я бога и царей,
Я
миру лгал; но не тебе, Марина,
Меня казнить; я прав перед тобою.
Нет, я не мог обманывать тебя.
Ты мне была
единственной святыней,
Пред ней же я притворствовать не смел.
Любовь, любовь ревнивая, слепая,
Одна любовь принудила меня
Все высказать.
Между Большими Балканами с севера и Малыми с юга, защищенная от ветров, на десятки километров вдоль и километров на семь в поперечнике тянется знаменитая болгарская Долина роз, сплошь покрытая розовыми полями. В них вкраплены фруктовые сады, и весной эта
единственная в
мире долина удивляет глаз непрерывной розовой пеленой под самым горным хребтом Больших Балкан.
«Притворяются!» — восклицал про себя Фома. А стоявший обок с ним горбатый и кривой Павлин Гущин, не так давно пустивший по
миру детей своего полоумного брата, проникновенно шептал, глядя
единственным глазом в тоскливое небо...
— Да хоть потому, что я не желаю производить над сыном моим опыты и оставлять его уж, конечно,
единственным некрещеным человеком в целом цивилизованном
мире.
Я убежден, что Николай Матвеич не променял бы своей передней ни на какие блага
мира. Дело в том, что из
единственного окна этой комнаты открывался чудный вид на родные зеленые горы.
Но тут поняла и она, что нет и у нее прощения и не будет никогда — и сама смерть не покроет оскорбления, нанесенного ее чистому, материнскому лону. И только Саша, мальчик ее, в одну эту минуту жестокого сознания возрос до степени высочайшей, стал сокровищем воистину неоцененным и в
мире единственным. «В нем прощу я отца», — подумала она, но мужу ничего не сказала.
А главное, почему было так хорошо, и ночь, даже не чувствуемая спящими людьми, была
единственной и во всем
мире, во все года его прекраснейшей — это главное было в Сашиной душе: исчез холодный стыд бесталанности и бесцельного житья, и закрыла свой беззубый зев пустота — Саша уже целых двадцать четыре часа был тем, каким он рожден быть.
— Бедные две девочки, как тут приютились у нас на подъезде! — сказал я, представляясь в виде Язона мутным очам добродетельнейшей в
мире чухонки Эрнестины Крестьяновны, исправлявшей в моей одинокой квартире должность кухарки и камердинера и называвшей, в силу многочисленности лежавших на ней обязанностей, свое
единственное лицо собирательным именем: прислуги.
За мгновение бывший воплощением воли, жизни и силы, он становится жалким образом
единственного в
мире бессилия, превращается в животное, ожидающее бойни, в глухую и безгласную вещь, которую можно переставлять, жечь, ломать.
Давненько я не брался за свой дневник. А жаль. По сути дела, это не дневник, а история болезни, и у меня, очевидно, профессиональное тяготение к моему
единственному другу в
мире (если не считать моего скорбного и часто плачущего друга Анны).
С этой же минуты он окончательно делается продуктом принявшей его среды. Являются особенные обряды, своеобразные обычаи и еще более своеобразные понятия, которые закрывают плотною завесой остальные обрывки воспоминаний скудного школьного прошлого. Безазбучность становится
единственною творческою силой, которая должна водворить в
мире порядок и всеобщее безмолвие.
Молчание — вот
единственный ясный результат, который покуда выработала наша так называемая талантливость. Затем, в ожидании того таинственного «нового слова», которому предстоит обновить
мир, все-таки остается во всей своей неприкосновенности очень серьезный вопрос...